Превращение войны империалистической. Архив метки: превращение империалистической войны в гражданскую

Несколько вопросов на засыпку:

Сколько граждан России погибло в ходе Первой мировой войны (1914-1918 гг.)?
Сколько граждан России и СССР погибло в ходе Гражданской войны (1917-1923 гг.)?

Потери в ходе Первой мировой войны (1914-1918 гг.)

Потери вооружённых сил всех держав-участниц мировой войны составили около 10 миллионов человек . До сих пор нет обобщённых данных по потерям мирного населения от воздействия боевых средств. Голод и эпидемии, причинённые войной, стали причиной гибели, как минимум, 20 миллионов человек*.

Боевые потери русской армии убитыми в боях (по разным оценкам от 775 до 911 тысяч человек) соответствовали таковым потерям Центрального блока как 1:1 (Германия потеряла на русском фронте примерно 303 тысячи человек, Австро-Венгрия — 451 тысячу и Турция — примерно 151 тысячу). Россия вела войну с гораздо меньшим напряжением сил, чем её противники и союзники… Даже с учётом значительных санитарных потерь и умерших в плену общие потери были для России несравненно менее чувствительны, чем для других стран…

Голод и др. бедствия, вызванные войной, привели к росту смертности и снижению рождаемости . Убыль населения по этим причинам только в 12 воевавших государствах составила свыше 20 млн. чел., в том числе в России 5 млн. чел. , в Австро-Венгрии 4,4 млн. чел., в Германии 4,2 млн. человек**.

Потери в ходе Гражданской войны в России (1917-1923 гг.) ***

С 1917 по 1922 г. население России сократилось на 13—16 млн. человек , при этом большая часть погибла от голода и эпидемий. С учетом снижения прироста населения по сравнению с мирным временем потери населения России составили 25 млн. человек ****.

Краткое резюме:

Людские потери России во время Гражданской войны оказались прим. в 3 раза выше, чем во время ПМВ...

"Превращение империалистической войны в гражданскую войну есть единственно правильный пролетарский лозунг , указываемый опытом Коммуны, намеченный Базельской (1912 г.) резолюцией и вытекающий из всех условий империалистической войны между высокоразвитыми буржуазными странами. Как бы не казались велики трудности такого превращения в ту или иную минуту, социалисты никогда не откажутся от систематической, настойчивой, неуклонной подготовительной работы в этом направлении, раз война стала фактом" (Ленин, статья "Война и российская социал-демократия", сентябрь 1914г.)

Здесь нужно остановиться и обратить внимание на очень важную особенность ленинского плана. Ильич вовсе не собирался спасать россиян от ужасов войны, он хотел только перенацелить пушки и пулеметы, чтобы война шла против части собственного народа. Но добиться этого превращения войны "неправильной" в "правильную" - чтоб брат на брата и сын на отца - легче было при поражении "своего" правительства. Это поражение ослабляло его, облегчало путь к революции. И Ленин указывает: "Революция во время войны есть гражданская война, а превращение войны правительств в гражданскую войну, с одной стороны, облегчается военными неудачами (поражением) правительств, а с другой стороны,- невозможно на деле стремиться к такому превращению, не содействуя тем самым поражению... Революционный класс в реакционной войне не может не желать поражения своему правительству..." (статья "О поражении своего правительства в империалистической войне"). В принципе, Ленин провозглашал лозунг поражения не только царского, но и всех остальных правительств, участвующих в Первой мировой войне. Однако при этом его мало волновало, поддержат ли его призыв своими практическими действиями социалисты Германии, Австро-Венгрии, Англии и Франции. К тому же поражение в войне может понести только одна из воюющих сторон. Поэтому поражение России на практике означает военную победу Германии и усиление правительства кайзера. Но Ленина это обстоятельство ни в коей мере не смущает и он настаивает, что инициатива пораженчества должна исходить именно от русских социал-демократов: "...Последнее соображение особенно важно для России, ибо это - самая отсталая страна, в которой социалистическая революция непосредственно невозможна. Именно поэтому русские социал-демократы должны были первыми выступить с теорией и практикой лозунга поражения" (Ленин, "О поражении своего правительства в империалистической войне").

Полюбуйтесь на следующие цитаты вождя мирового пролетариата, в них каждая буква и знак препинания пропитаны махровой русофобией: "Долой поповски-сантиментальные и глупенькие воздыхания о мире во что бы ни стало! Поднимем знамя гражданской войны..." (Ленин, "Положение и задачи социалистического интернационала"). "Лозунг мира, по-моему, неправилен в данный момент. Это обывательский, поповский лозунг. Пролетарский лозунг должен быть: гражданская война..." (Ленин, "Письмо Шляпникову 17.10.14") "Для нас, русских, с точки зрения интересов трудящихся масс и рабочего класса России, не может подлежать ни малейшему, абсолютно никакому сомнению, что наименьшим злом было бы теперь и тотчас - поражение царизма в данной войне. Ибо царизм во сто раз хуже кайзеризма..." (Ленин, "Письмо Шляпникову 17.10.14".) Потрясающие по цинизму высказывания! И ведь не просто "проиграть в войне", а превратить ее в гражданскую - это уже двойное предательство! Ленин требует, яростно настаивает на необходимости гражданской войны! Очень жаль, что царское правительство не догадалось послать в Европу засланца с ледорубом для господина Ульянова, строчащего свои русофобские пасквили в европейских кофейнях. Глядишь, судьба России в ХХ веке сложилась бы гораздо менее трагично.

И еще очень важный момент: смотрим на даты ленинских высказываний. Лидер большевизма выдвинул задачи поражения России и необходимости гражданской войны сразу и однозначно, когда никто еще не знал предстоящего хода войны. Н.Бухарин, бывший с ним в Швейцарии, в 1934 году в московских "Известиях" рассказал, что самым первым пропагандистским лозунгом, который хотел выдвинуть Ленин, был лозунг к солдатам всех воюющих армий: "Стреляйте своих офицеров!" Но что-то смутило Ильича и он предпочел менее конкретную формулу "превращение империалистической войны в войну гражданскую". Еще не было никаких серьезных проблем на фронте: ни тяжелых потерь, ни недостатка вооружения и боеприпасов, ни отступления, а большевики по плану Ленина уже развернули яростную борьбу за снижение обороноспособности страны. Они создавали нелегальные партийные организации на фронте, ведущие антивоенную пропаганду; выпускали антиправительственные листовки, воззвания; проводили в тылу забастовки, демонстрации; организовывали и поддерживали любые выступления масс, которые ослабляли фронт. То есть, действовали как классическая "5-я колонна".

Антивоенный митинг в воинской части

А.А. Брусилов пишет в мемуарах: "В бытность мною главнокомандующим Юго-3ападным фронтом во время германской войны большевики и ранее, и после февральского переворота сильно агитировали в рядах армии. Во времена Керенского у них было особенно много поползновений проникать в армию... Помнится один случай... Мне докладывал мой начальник штаба генерал Сухомлин следующее: несколько большевиков прибыло в штаб в мое отсутствие. Они заявили ему, что желают проникнуть в армию для пропаганды. Сухомлин, очевидно, растерялся и разрешил им ехать. Я же это, безусловно, не одобрил и велел их вернуть обратно. Приехав в Каменец-Подольск, они явились ко мне, и я заявил им, что ни в коем случае допускать их в армию не могу, так как они желают мира во что бы то ни стало, а Временное правительство требует войны до общего мира заодно со всеми нашими союзниками. И тогда же я выслал их из пределов, мне подвластных".

Антон Иванович Деникин свидетельствует: "Определеннее всех говорил большевизм. В армию, как мы знаем, он пришел с прямым приглашением - отказать в повиновении начальникам и прекратить войну, найдя благодарную почву в стихийном чувстве самосохранения, охватившем солдатскую массу. Делегаты, отправляемые со всех фронтов в Петроградский совет с запросами, просьбами, требованиями, угрозами, слышали там иногда от немногочисленных представителей оборонческого блока упреки и просьбы потерпеть, но находили зато полное сочувствие в большевистской фракции Совета, унося с собой в грязные и холодные окопы убеждение, что мирные переговоры не начнутся, пока вся власть не перейдет к большевистским советам."

Царский режим имел много недостатков, но он вовсе не был "гнилым", как нас усердно пыталась убедить советская пропаганда. Черное и Балтийское моря контролировались русским флотом, промышленность резко нарастила выпуск боеприпасов и вооружения. Фронт стабилизировался в западных районах Украины, Белоруссии и Прибалтики. Потери? Всего в Первой Мировой Россия потеряла безвозвратно меньше 1 млн. чел., сравните с гигантскими многомиллионными потерями в Гражданской и Великой Отечественной войнах. А вот в чем самодержавие очень сильно недоработало, так это в противодействии лицам разного политического окраса, ведущим подрывную антигосударственную деятельность, в том числе и так называемым либералам. Февральская революция 1917г. стала сильным ударом по обороноспособности страны. Из мемуаров так называемого "старого большевика" В.Е.Васильева "И дух наш молод" хорошо видна активная роль большевиков в организации февральской революции: "Поздно вечером к нам в роту пришел путиловец Григорий Самодед. Он принес воззвание Петербургского комитета большевиков, в котором, в частности, говорилось: "Помните, товарищи солдаты, что только братский союз рабочего класса и революционной армии принесет освобождение гибнущему угнетенному народу и положит конец братоубийственной и бессмысленной войне. Долой царскую монархию! Да здравствует братский союз революционной армии с народом!" Мы сразу же пошли во все измайловские казармы поднимать солдат. Самодед вместе с нами пошел в 1-й батальон. Уже с самого утра 25 февраля в казармах начались митинги. Офицеры, среди которых верховодили полковник Верховцев, капитаны Лучинин и Джавров, попытались прервать выступления. Но солдаты отказались подчиниться офицерам и начали действовать вместе с революционными ротами. На митингах солдаты призывали к решительным действиям - вооружению рабочих, разгону и разоружению полиции, городовых... Измайловский и Петроградский полки, покинув казармы, присоединились к рабочим колоннам. Все улицы и переулки на Петергофском шоссе надежно охраняли вооруженные рабочие и наши роты. В тот вечер из рук в руки передавались листовки Петербургского комитета большевиков, призывавших к решительным действиям: "Всех зовите к борьбе. Лучше погибнуть славной смертью, борясь за рабочее дело, чем сложить голову за барыши капитала на фронте или зачахнуть от голода и непосильной работы... Одну из машин мы остановили. Поехали в казарму. Офицеров, оказавших отчаянное сопротивление, мы расстреляли."

Уличные бои в Петрограде в феврале 1917

Читаем дальше любопытные воспоминания В.Е.Васильева особенно внимательно: "1 марта 1917г. произошло событие огромной важности. Объединенное заседание рабочей и солдатской секций Совета при участии большевиков разработало (это была крупная победа нашей партии) приказ номер 1 Петроградского Совета, обязательный для всех частей гарнизона. Я хорошо помню этот приказ, преградивший в послефевральские дни путь реакции, контрреволюционным элементам к оружию. Приказ предписывал войскам подчиняться только Петроградскому Совету и своим полковым комитетам. Оружие отныне должно было находиться в распоряжении солдатских комитетов и не подлежало выдаче офицерам даже по их требованию. Солдатам предоставлялись гражданские права, которыми они могли пользоваться вне службы и строя. Приказ 1 (солдаты отлично понимали, кто был его инициатором) еще выше поднял авторитет большевиков. Зарождающаяся связь крепла. В начале марта при Петербургском комитете партии создается во главе с Н. И. Подвойским, одним из опытнейших организаторов военной и боевой работы, Военная комиссия - ядро будущей "Военки". В конце марта состоялось собрание большевиков гарнизона (97 представителей от 48 воинских частей). Оно учредило, вместо Военной комиссии, постоянно действующий аппарат - Военную организацию - с целью "объединения всех партийных сил гарнизона и мобилизации солдатских масс на борьбу под знаменем большевиков".

Так вот кто на самом деле инспирировал принятие печально знаменитого приказа №1 - это опять же большевики! Ситуация в Петрограде была критическая, огромные толпы вооруженных солдат метались по городу, затеивая яростные сражения с юнкерами и жандармами; в Кронштадте произошли массовые убийства офицеров матросской массой. Форменная анархия! В такой обстановке ничего не стоило протащить через новые органы власти любое, даже самое антироссийское постановление, лишь бы успокоить разбушевавшихся "защитников Отечества". А мы почему-то до сих пор обвиняем в развале армии одних так называемых "либералов". Генерал А.С.Лукомский отмечал, что приказ 1 Петросовета "подрывал дисциплину, лишая офицерский командный состав власти над солдатами". С принятием этого приказа в армии был нарушен основополагающий для любой армии принцип единоначалия, в результате произошло резкое падение дисциплины. Все оружие переходило под контроль солдатских комитетов. Но большевикам это было на руку и они в этот период стали наиболее активными защитниками так называемой "армейской демократии". В наказе делегатам в Минский Совет, составленном большевиком А.Ф.Мясниковым, говорилось: "Считая правильным... уничтожение постоянных армий... мы видим необходимость создать более демократические порядки в армии". В числе новых большевистских лозунгов - "вооружение народа". Интересно, что когда большевики начали создавать собственную - действительно боеспособную Красную Армию, - они напрочь забыли и про приказ номер 1 Петросовета, и про "армейскую демократию", да и про "вооружение народа" тоже. В армии, возглавляемой Троцким, без всяких сантиментов расстреливали своих солдат даже за незначительные проступки, добиваясь строжайшей дисциплины. Так, в августе 1918 Троцким была применена децимация для наказания 2-го Петроградского полка РККА, самовольно оставившего боевые позиции.

Воспоминания еще одного "старого большевика" - Ф.П.Хаустова - относятся к апрелю и маю 1917г.: "Выбираются районные большевистские комитеты. Это делает полк спаянным... Комитет завязывает связи с соседними полками и там также проводится та же работа, по выборам большевистских комитетов. Дело ширится, и в середине марта уже был сорганизован на большевистской программе весь 43-й корпус. Был выбран корпусной комитет. Большевистский комитет 436-го Новоладожского полка почти целиком вошел в корпусной комитет, пополненный представителями от других полков. С самого же начала большевистский комитет 436-го Новоладожского полка установил связь с Центральным и Петербургским комитетами большевиков через тов. А. Васильева и получил оттуда литературу и руководство. Тогда же была завязана живая связь с кронштадтскими матросами, и комитет полка вошел в состав Петроградской военной организации при центральном комитете партии большевиков. В начале марта комитет организует, вопреки приказу главнокомандующего Северным фронтом, на участке не менее 40 верст, братание с немцами. В это время я был председателем корпусного большевистского комитета. Братание прошло организованно.... Результатом братания было фактическое прекращение военных действий на участке корпуса."

Итак, царское правительство не смогло удержать ситуацию в стране под контролем. Вместо того, что надежно изолировать или ликвидировать организаторов антигосударственной деятельности, органы правопорядка ссылали их в сытую Сибирь, где те набирались сил, отъедались, свободно общались между собой, строя революционные планы. При необходимости революционеры легко сбегали из ссылки. Во время войны также борьба с подрывной деятельностью была недостаточно активной и не отвечающей реалиям. После попытки корниловского мятежа Военно-революционные комитеты (ВРК), находящиеся под контролем большевиков, захватывали в свои руки всю командную и административную власть в полках, дивизиях, корпусах и армиях Западного фронта. Временное правительство, как и царское, не смогло своевременно и жестко пресечь подрывную деятельность ленинцев. Истины ради еще раз напомним, что оно и само сделало немало для дестабилизации армии непродуманными постановлениями и приказами. Но лишнего правительству Керенского приписывать не стоит, несмотря на серьезные ошибки, оно вовсе не собиралось сдавать страну немцам. С января по сентябрь 1917 г. из тыловых гарнизонов в действующую армию влилось около 1,9 млн. чел., которые значительно перекрывали усилившийся поток дезертирства. Летом Германия продолжала держать на Восточном фронте значительные силы: 127 дивизий. Хотя осенью их количество снизилось до 80, это все равно была треть общих сухопутных сил Германии. В июне 1917 г. армия Корнилова решительным штурмом прорвала позиции 3-й австрийской армии Кирхбаха западнее г.Станислав. В ходе дальнейшего наступления взяты в плен около 10 тыс. солдат противника и 150 офицеров, захвачены примерно 100 орудий. Однако последовавший прорыв германцев на фронте 11-й армии, бежавшей перед немцами (несмотря на своё превосходство в численности) вследствие морального разложения, - нивелировал первоначальные успехи русских войск. Так сторонники поражения России били в спину собственной стране.

Разумеется, пораженческая деятельность российских революционеров была с огромным энтузиазмом воспринята немцами. Немецкий генштаб организовал масштабную кампанию по поддержке подрывных усилий большевиков. Специальные конторы занимались агитацией среди российских военнопленных. Немецкая разведка финансировала большевиков крупными суммами через политического авантюриста левого толка Парвуса (настоящая фамилия Гельфанд). Он обосновался в Стокгольме, который стал форпостом германской разведки для контроля над событиями в России. 2 марта 1917 года в германское представительство в Стокгольме поступает следующее указание 7443 Германского имперского банка: "Вы сим извещаетесь, что из Финляндии будут поступать требования на денежные средства на пропаганду мира в России. Требования будут исходить от следующих лиц: Ленина, Зиновьева, Каменева, Троцкого, Суменсон, Козловского, Коллонтай, Сиверса или Меркалина. Для этих лиц открыты текущие счета в отделениях частных германских банков в Швеции, Норвегии и Швейцарии в соответствии с нашим приказом 2754. Эти требования должны быть снабжены одной или двумя из следующих подписей: "Диршау" или "Милькенберг". Требования, завизированные одним из вышеупомянутых лиц, должны быть исполняемы без промедления". После войны Эрих фон Людендорф (генерал-квартирмейстер, фактический глава германского генерального штаба) вспоминал: "...Наше правительство, послав Ленина в Россию, взяло на себя огромную ответственность! Это путешествие оправдывалось с военной точки зрения: нужно было, чтобы Россия пала...". И еще: "К ноябрю степень разложения русского войска большевиками достигла такого уровня, что ОКХ серьезно подумывало об использовании ряда частей с Восточного фронта для укрепления своих позиций на Западе. Тогда мы держали на Востоке 80 дивизий - треть всех наличных сил."

Эрих фон Людендорф: "...Наше правительство, послав Ленина в Россию, взяло на себя огромную ответственность! Это путешествие оправдывалось с военной точки зрения: нужно было, чтобы Россия пала"

После октябрьского переворота большевики первым делом опубликовали ленинский декрет о мире. Это предательский шаг стал мощнейшим и решающим толчком к полному развалу фронта, он практически перестал существовать. Солдаты огромными толпами разъезжались по домам. Одновременно из армии началось массовое бегство офицеров, не согласных с новыми условиями службы, с новой властью и резонно опасающихся за свою жизнь. Не редкостью были убийства и самоубийства офицеров. Разбегались караулы, назначаемые на охрану складов, из-за чего масса имущества расхищалась либо гибла под открытым небом. Из-за массового падежа конского состава окончательно парализованной оказалась артиллерия. В январе 1918 на всем Западном фронте оставалось 150 тысяч человек; для сравнения - в середине 1916 в его составе было более 5 млн. чел.

Снова свидетельствует генерал Брусилов: "Помнится мне случай, когда при мне было донесено главнокомандующему Северным фронтом, что одна из дивизий, выгнав свое начальство, хочет целиком уйти домой, Я приказал дать знать, что приеду к ним на другое утро, чтобы с ними переговорить. Меня отговаривали ехать в эту дивизию, потому что она в чрезвычайном озверении и что я едва ли выберусь от них живым. Я, тем не менее, приказал объявить, что я к ним приеду и чтобы они меня ждали. Встретила меня громадная толпа солдат, бушующая и не отдающая себе отчета в своих действиях. Я въехал в эту толпу на автомобиле... и, встав во весь рост, спросил их - чего они хотят. Они кричали: "Хотим идти домой!". Я им сказал, что говорить с толпой не могу, а пусть они выберут нескольких человек, с которыми я в их присутствии буду говорить. С некоторым трудом, но все же представители этой ошалелой толпы были выбраны. На мой вопрос, к какой они партии принадлежат, они мне ответили, что раньше были социал-революционерами, а теперь стали большевиками. "В чем же заключается ваше учение?" - спросил я. "Земля и воля! - кричали они... "Но что же вы теперь хотите?" Они чистосердечно заявили, что воевать больше не желают и хотят идти домой для того, чтобы разделить землю, отобрав ее у помещиков, и свободно зажить, не неся никаких тягот. На мой вопрос: "А что же тогда будет с матушкой Россией, если вы никто о ней думать не будете, а каждый из вас заботиться будет только о себе?" На это они мне заявили, что это не их дело обсуждать, что будет с государством, и что твердо решили жить дома спокойно и припеваючи. "То есть, грызть семечки и играть на гармошке?!" "Точно так!" - расхохотались ближайшие ряды...". "Встретил я также свою 17-ю пехотную дивизию, бывшую когда-то в моём 14-м корпусе, приветствовавшую меня восторженно. Но на мои увещевания идти против неприятеля они ответили мне, что сами-то пошли бы, но другие войска, смежные с ними, уйдут и драться не будут, а потому погибать без толку они не согласны. И все части, которые я только видел, в большей или меньшей степени заявляли одно и то же: "драться не хотят", и все считали себя большевиками..."

Ленин в своей речи на Всероссийском съезде Советов Рабочих и Солдатских Депутатов 9 (22) июня 1917 года сказал: "Когда говорят, что мы стремимся к сепаратному миру, то это неправда... Никакого сепаратного мира с немецкими капиталистами мы не признаем и ни в какие переговоры с ними не вступим". Звучало вроде бы патриотично, но Ильич нагло лгал, шел на любые ухищрения, чтобы придти к власти. Уже в конце 1917г. большевики вступили с Германией в переговоры, а в марте 1918г. они подписали сепаратный мир на фантастически кабальных условиях. По его условиям от страны была отторгнута территория площадью 780 тыс. кв. км. с населением 56 миллионов человек (треть всего населения); Россия обязалась признать независимость Украины (УНР); контрибуция золотом (около 90 тонн) была переправлена большевиками в Германию и т.д. Теперь у ленинцев были развязаны руки для долгожданной войны с собственным народом. К 1921 Россия буквально лежала в руинах. Именно при большевиках от бывшей Российской империи отошли территории Польши, Финляндии, Латвии, Эстонии, Литвы, Западной Украины и Белоруссии, Карской области (в Армении), Бессарабии и т.д. В ходе Гражданской войны от голода, болезней, террора и в боях погибло (по различным данным) от 8 до 13 млн человек. Эмигрировало из страны до 2 млн человек. В 1921 году в России насчитывались многие миллионы детей-беспризорников. Промышленное производство упало до 20 % от уровня 1913.

Это была настоящая национальная катастрофа.

Мечта Ленина ("Превратим войну империалистическую в войну гражданскую", август 14 г. ) сбылась - мировая война превратилась в России в гражданскую междоусобицу. В ноябре 18 г. одни страны заслуженно обрели лавры победы и те экономические выгоды, которые они принесли. Другие "посыпали голову пеплом", оплакивая свое поражение. Только Россия оказалась в странном положении. С августа 14 по февраль 17 г. она активно вела войну в стане победителей, неся потери и одерживая победы, с февраля 17-го по октябрь того же года Россия старалась держать фронт, и это ей удавалось, что позволяло сохранить шансы на то, чтобы оказаться в лагере победителей. За октябрь 17 – март 18 г. большевики не только не удержали фронт, но и заключили "похабный мир" (по определению Ленина) в Бресте, по которому Россия потеряла пространство в 1 млн. кв км с населением в 56 млн. человек, куда входили Прибалтика, часть Белоруссии и Карская область в Закавказье. Польша, Финляндия и Украина признавались независимыми государствами. С последней в зону германо-австрийской оккупации "ушли" 89 % добычи угля. Россия должна была выплатить вдобавок 6 млрд. марок контрибуции.

"Массовитый", по выражениюЛенина, террор со стороны большевиков и тотальное разграбление собственности ("красногвардейская атака на капитал") вызвали возмущение у значительной части населения страны. Уже в апреле - мае 18 г. только в Центральной России произошло 130 крупных вооруженных мятежей. В течение лета 18 г. красными карательными частями было захвачено в плен в Тверской губернии 50 тыс., в Рязанской области 55 тыс., в Московской губернии 3 тыс. крестьян-повстанцев, с которыми Советская власть поступала жестко. В это время Лацис писал: "Чрезвычайные комиссии безжалостно расправлялись с этими живоглотами, чтобы отбить у них навсегда охоту бунтовать". Всего же за годы гражданской войны общее число крестьянских повстанцев, а также вооруженных дезертиров из Красной армии, составило более 3,5 млн. человек. На юге и востоке страны офицеры-добровольцы и атаманы получили сотни тысяч бойцов. Началась одна из самых страшных по своей ожесточенности гражданских войн в истории.

Большевикам противостояли различные силы. Это и белое движение, выступавшие за законность и демократическое самоопределение народа; это и легионеры Чехословацкого корпуса, считавшие большевиков предателями общеславянского дела борьбы с германо-австрийским блоком; это и ставшие самостийными различные области казачьих войск, а также всевозможные крестьянские формирования вроде армии анархиста Махно, который, впрочем, то братался с большевиками, то воевал против них.

Для борьбы со своими противниками большевики, забыв свой недавний "пацифизм", приступили к созданию регулярной армии. Пока у Советской России были мирные отношения с Германией и Австро-Венгрией, в рядах ее вооруженных сил и карательных органов находились многочисленные интернационалисты из числа военнопленных немцев, австрийцев, чехов и венгров. Их присутствие в вооруженных отрядах большевиков отмечено уже во время октябрьской революции. К декабрю 17 г. относятся следующие строки из телеграммы начальника Финляндского отделения германского Генштаба Бауера: "Согласно Вашему поручению. Разведочным Отделением 29 ноября был командирован в Ростов майор Фон-Бельке, установивший там разведку за силами Донского Войскового Правительства. Майором был организован также отряд из военнопленных, которые и принимали участие в боях. В этом случае военнопленные, согласно указаниям, сделанным июльским совещанием в Кронштадте с участием: г.г. Ленина, Зиновьева, Каменева, Раскольникова, Дыбенко, Шишко, Антонова, Крыленко, Володарского и Подвойского, были переодеты в русскую солдатскую и матросскую форму".

Бывшие военнопленные оказали заметное влияние на ход событий на начальном этапе советской власти. Об этом говорит тот факт, что в составе Красной армии служили более 200 тыс. иностранцев, объединенных в более чем 500 различных интернациональных отрядов, рот, батальонов, легионов, полков, бригад и дивизий. Их присутствие позволило большевикам наладить военно-карательный аппарат, при помощи которого проводилась мобилизации остального населения. Даже отбытие большей части иностранных бойцов в ноябре-декабре 18 г. на родину в связи с окончанием мировой войны не могло оказать заметного влияния на уже заведенную машину. С весны 18 г. большевиками стала проводиться мобилизация населения (прежде всего, крестьян и бывших офицеров) путем жесткого принуждения, когда уклонение от нее рассматривалось, как тяжкое преступление и наказание нес не только сам уклонившийся призывник, но и вся его семья. Часто длинные списки заложников, взятых за дезертиров, публиковались в газете "Красный воин".

Таким образом, на 20 г было призвано 83,4% из 5,5 млн. красноармейцев. В самый "расцвет" белого движения в 19 г. оно смогло противопоставить Красной армии около 600 тыс. штыков и сабель, которые были распылены по различным регионам России – Северный Кавказ, Сибирь, Прибалтика, Средняя Азия и русский Север. В результате жесточайших боев вооруженные силы белого движения были разбиты и их остатки отступили за пределы страны. Подводя итоги гражданской войны в России историк Шамбаров справедливо, на мой взгляд, приходит к заключению, что "большевики в 1917 г. совратили Россию, главным образом, обещаниями немедленного выхода из “империалистической бойни”. Этим же “плюсом” советская литература частенько пыталась оправдывать все лишения революции и гражданской. Да, мировая война была жестокой. Позиционной, на перемалывание живой силы. Россия потеряла в ней около 2 миллионов человек (правда, в это число входят не только убитые, но и раненые). Революция и гражданская война, спасшие страну от “бойни”, унесли, по разным оценкам, 14-15 миллионов жизней. Плюс… 2 миллиона эмигрировали".

К сожалению, этот фокус Ленину удался...

Ленин о гражданской войне

Каждый кто утверждает будто гражданаская война
в России не есть сознательное дело большевиков
либо лукавит, либо не знает своей истории

В. И. ЛЕНИН, ТОМ 26,Июль 1914 ~ август 1915, ИЗДАТЕЛЬСТВО ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ МОСКВА. 1969

О ПОРАЖЕНИИ СВОЕГО ПРАВИТЕЛЬСТВА В ИМПЕРИАЛИСТСКОЙ ВОЙНЕ

Революционный класс в реакционной войне не может не желать поражения своему правительству.

Это - аксиома.

Революция во время войны есть гражданская война , а превращение войны правительств в войну гражданскую, с одной стороны, облегчается военными неудачами («поражением») правительств, а с другой стороны, - невозможно на деле стремиться к такому превращению, не содействуя тем самым поражению.

Единственно правильный пролетарский лозунг есть превращение современной империалистской войны в гражданскую войну. Именно такое превращение вытекает из всех объективных условий современной военной катастрофы и только систематически пропагандируя и агитируя в этом направлении, рабочие партии могут выполнить обязательства, которые они взяли на себя в Базеле.

Только такая тактика будет действительно революционной тактикой рабочего класса, соответствующей условиям новой исторической эпохи.

ТОМ 26, ПРЕДИСЛОВИЕ.

Исходя из империалистического характера войны, Ленин определил позицию партии по отношению к ней. Он выдвинул лозунг: превратить войну империалистическую в войну гражданскую. «Революция во время войны есть гражданская война», - указывал Ленин. Поэтому большевики боролись за революцию в условиях мировой империалистической войны под лозунгом превращения ее в войну гражданскую. Этот лозунг вытекал из всех условий войны, из того, что она создала революционную ситуацию в большинстве стран Европы.
Разумеется, писал Ленин, нельзя знать наперед, приведет ли эта революционная ситуация к революции, когда именно произойдет революция. Но безусловно обязанность всех социалистов состоит в том, чтобы систематически, неуклонно работать в этом направлении, вскрывать перед массами наличность революционной ситуации, будить революционное сознание и революционную решимость пролетариата, помогать ему переходить к революционным действиям. Лозунгом, обобщающим и направляющим эту работу, и являлся лозунг превращения войны империалистической в войну гражданскую.

Гражданская война, к которой революционная социал-демократия звала в то время , означала, как указывал Ленин, борьбу пролетариата с оружием в руках за свержение власти буржуазии в развитых капиталистических странах, за демократическую революцию в России, за республику в отсталых монархических странах и т. д. В качестве первых шагов по пути превращения войны империалистической в войну гражданскую Ленин намечал следующие меры: безусловный отказ от вотирования военных кредитов и выход из буржуазных министерств, полный разрыв с политикой «национального мира»; создание нелегальной организации; поддержка братания солдат воюющих стран; поддержка всякого рода революционных массовых выступлений пролетариата.

Наряду с лозунгом гражданской войны Ленин в противовес буржуазной и социал-шовинистической политике поддержки «своего» правительства и «защиты отечества» выдвинул лозунг поражения «своего» правительства в империалистической войне. «В каждой стране, - писал Ленин, - борьба со своим правительством, ведущим империалистическую войну, не должна останавливаться перед возможностью в результате революционной агитации поражения этой страны. Поражение правительственной армии ослабляет данное правительство, способствует освобождению порабощенных им народностей и облегчает гражданскую войну против правящих классов» (стр. 166). Разъяснению значения этого лозунга посвящена статья Ленина «О поражении своего правительства в империалистской войне». В ней Ленин выдвинул важное принципиальное положение о том, что «революционный класс в реакционной войне не может не желать поражения своему правительству». Он подчеркнул, что в условиях мировой империалистической войны во всех империалистических странах пролетариат должен желать поражения «своему» правительству и содействовать такому поражению без этого невозможно превращение империалистической войны в войну гражданскую.

Кто бы мог подумать летом 1916-го, что уже через год с небольшим у власти в России утвердятся большевики и вскоре в стране вспыхнет самая настоящая гражданская война?! Между тем вождь большевиков Владимир Ленин еще задолго до этого заявлял, что «превращение современной империалистической войны в гражданскую войну есть единственно правильный пролетарский лозунг»…

Через 31 месяц после начала Первой мировой войны, в феврале 1917 года, произошло падение российской монархии. Еще через восемь месяцев, в октябре того же года, у власти утвердился Владимир Ленин , который с тех пор считался главным творцом «величайшего события российской истории XX века». Правда, за все это время (с начала апреля по конец октября 1917 года) Ленин находился в революционной столице только четыре месяца, но, похоже, этот факт никого не смущает. У революции должен быть вождь, и то, что все нити управления ею были в руках Ленина, желательно не подвергать сомнению. Впрочем, по отзывам современников, Ленин в полном смысле слова «жил революцией»…

Внутренние факторы

Что бы ни говорили апологеты монархии, самодержавная система вызывала ту или иную степень протеста – осознанного или неосознанного – во всех слоях населения. Отсюда не только возникновение либеральной оппозиции, но и «успех» российского социализма в двух его основных вариантах: марксистском (пролетарском) и народническом (крестьянском). Иначе и быть не могло: если слой образованных людей не находит естественного применения своим способностям к лидерству и управлению, то из его представителей начинает складываться антисистемное сообщество, руководствующееся постулатами, изначально противоположными существующей государственности.

В.И. Ленин: «Не будь войны, Россия могла бы прожить годы и даже десятилетия без революции против капиталистов». Фото 1914 года

Стоит ли удивляться, что это сообщество интеллигенции взяло на вооружение «самые передовые» социальные теории и занялось поиском не только легальных, но и нелегальных способов воплощения их в жизнь. В такой ситуации не было никакой гарантии, что в критических обстоятельствах интеллигентские доктрины не начнут резонировать с народными утопиями и предрассудками.

Разумеется, русский марксизм носил поначалу подражательный характер. Но случается, что ученики «по молодости» оказываются куда нетерпеливее своих учителей. Таковыми оказались российские большевики. Они искали кратчайшие пути претворения своих идей в действительность, мало задумываясь о средствах их реализации. Предполагалось, что российский пролетариат в союзе с крестьянством развернет борьбу против самодержавия, а после его свержения при поддержке беднейшей части сельских тружеников выступит против буржуазии в борьбе за социализм. Но история существенно скорректировала эти планы.

С началом Первой мировой войны Ленин обратился к факторам глобального порядка. Он стал связывать войну с грядущим крахом капитализма в его высшей, «империалистической» стадии. Теперь Ленина вдохновлял уже не столько «Капитал» Карла Маркса , сколько книга Джона Гобсона «Империализм» (1902). Согласно английскому автору, капитализм приобрел глобальный характер, на повестке дня стоял передел мира между ведущими империалистическими державами. Под впечатлением от нарисованной Гобсоном картины, «подтвержденной» разразившейся в 1914 году Первой мировой войной, Ленин уверовал в близость мировой революции, в это «универсальное» средство победить и самодержавие, и русскую буржуазию, и международный империализм. Позднее вождь большевиков откровенно признал:

«Не будь войны, Россия могла бы прожить годы и даже десятилетия без революции против капиталистов».

Ленинская установка была проста:

«Превращение современной империалистической войны в гражданскую войну есть единственно правильный пролетарский лозунг». При этом Ленина не смущало то, что Россия оставалась «самой отсталой» из капиталистических стран. Более того, он, в отличие от других социалистов, делал ставку на «революционное творчество масс».

Ленин считал, что Россия, якобы прорвавшаяся вперед по части концентрации финансового капитала, но вместе с тем опутанная пережитками докапиталистической эпохи, в силу накопленных в ней острейших социальных и политических противоречий способна сыграть роль застрельщика в европейском движении к социализму. Ужасам войны противопоставлялась грандиозная утопия, подававшаяся в наукообразной оболочке. Но этому могли помешать правые социалисты, склонные, вопреки марксистскому учению, к защите «своего» буржуазного правительства.

В 1917 году братание на российско-германском фронте приняло массовый характер

Еще в ноябре 1912 года Базельский социалистический конгресс принял манифест об угрозе надвигавшейся войны. В нем говорилось, что в любой момент армии великих европейских держав могут быть брошены друг против друга. Пролетариат, как подчеркивалось в манифесте, считает это преступлением против человечности, а потому намерен противопоставить империализму всю мощь своей международной солидарности. Манифест рекомендовал социалистам использовать неизбежный в случае войны экономический и политический кризис для борьбы за социалистическую революцию.

«Разжечь пролетарскую революцию на Западе»

Впрочем, с началом войны, забыв о принципах «пролетарского интернационализма», ведущие социалисты всех воюющих стран встали на сторону «своих» империалистических правительств. Вялая реакция на убийство во Франции Жана Жореса – главного и самого яркого противника войны – вполне это подтверждала. Однако Ленина, едва ли не единственного из европейских социалистических лидеров, вспышка «революционного шовинизма» не остановила.

Поскольку, по его мнению, воспрепятствовать мировой империалистической бойне могла только международная пролетарская революция, следовало так или иначе спровоцировать цепную реакцию революционных потрясений. С этой точки зрения было безразлично, в какой стране произойдет первый революционный взрыв. А потому социалисты разных воюющих стран обязаны были выступить против «своих» империалистических правительств. В этих обстоятельствах, согласно Ленину, надлежало «довести до конца буржуазную революцию в России, чтобы разжечь пролетарскую революцию на Западе». Причем в условиях войны вторая половина этой задачи якобы решалась одновременно с первой.

Между тем в Европе уже действовали малозаметные, но весьма многозначительные факторы иного порядка. Мир стал слишком тесным и агрессивным для того, чтобы дипломаты старой формации успевали договариваться о поддержании привычной стабильности. Сыграл свою роль и фактор социализации науки: ученые впервые попытались применить свои практики к общественно-политической жизни.

Возник феномен «наукообразного мифа», который придавал старым как мир утопиям дополнительную убедительность. Это провоцировало соблазн стремительного рывка вперед, в том числе и через «освободительную» войну. Мир стал «революционным» изнутри. Но в то же время он стал агрессивным вовне. В Европе победила вторая тенденция, в России обстановка была сложнее.

Причины, породившие такую ситуацию, были различимы: демографический бум привел к «омоложению» европейского населения, промышленный прогресс убеждал во «всесилии» человека, информационная революция усиливала иллюзорность массового сознания. Соответственно, возросла «безрассудность» обычных людей. В самый ход мировой истории впервые вмешалась возбужденная психика «маленького человека». На этом фоне правители, мыслившие категориями прошлых веков, начали – вольно или невольно – провоцировать войны и революции. Им подыгрывали средства массовой информации, доводившие неосознанное недовольство масс до шовинистической истерии.

Глобализация сталкивала ранее отчужденные миры, и трудно было надеяться, что они скоро придут к взаимопониманию. В известном смысле большевики предложили свой «универсальный» проект устранения обострившихся противоречий. Разумеется, он был утопичным, однако подкупал своей внешней гуманистической составляющей. Так рождался грандиозный революционный обман и самообман.

5–8 сентября 1915 года состоялась Международная социалистическая конференция в Циммервальде (Швейцария). Собралось 38 делегатов из ряда европейских стран. Поскольку Ленин не мог рассчитывать на большинство, он постарался создать так называемую «Циммервальдскую левую» группу – немногочисленную группу своих сторонников.

В дальнейшем он продолжил критику правых социалистов на Кинтальской социалистической конференции (апрель 1916 года), которая своим манифестом, обращенным к «разоряемым и умерщвляемым народам», заявила о необходимости завоевания власти пролетариатом. Однако ленинский лозунг «превращения войны империалистической в войну гражданскую» и здесь не встретил поддержки. Тем не менее Ленин упорно пытался привлечь сторонников. Он нашел их совсем не там, где рассчитывал.

Нетерпеливые народные массы

В годы войны обнаружилось поразительное явление: если в западных странах всерьез восприняли идею «священного единения» всех слоев общества против общего врага, то в России все образованные люди заговорили – кто со страхом, кто с надеждой – о неизбежной революции.

Считается, что значительную роль в нагнетании революционных настроений сыграли речи лидера либералов Павла Милюкова и известного правого деятеля Владимира Пуришкевича , принявшихся в конце 1916 года обличать пороки существующей власти с трибуны Государственной думы. Однако в конце февраля 1917 года народное возмущение прорвалось независимо от них.

В.И. Ленин провозглашает советскую власть. Худ. В.А. Серов

Под лозунгами «Хлеба!» и «Долой войну!» революция словно прокатилась мимо всех тогдашних оппозиционных политических лидеров, и в определенной мере даже социалистов. Забастовавшие, взвинченные до истерики женщины, которым стало нечем кормить своих детей, смогли увлечь за собой мужчин, люди вышли на многочисленные демонстрации. Под влиянием социалистических агитаторов к лозунгам, провозглашенным массами, добавился политический – «Долой самодержавие!». Ситуацию определили солдаты Петроградского гарнизона: им не хотелось идти на ненавистную войну и потому они с готовностью примкнули к возмущенным рабочим. Нетерпеливые массы стали навязывать политикам свой образ действий.

Образовавшееся после Февральской революции Временное правительство возглавили думские лидеры, рассчитывавшие, что избавление от царизма позволит победоносно закончить войну. Российские социалисты (меньшевики и эсеры), ставшие во главе Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, заняли шаткую позицию, формально поддерживая лозунг «Мир без аннексий и контрибуций». Но массы, уставшие от тягот войны, не соглашались ждать. На немедленном выходе России из войны настаивали также анархисты. О сепаратном мире, как ни странно, заговорили и отдельные правые, считавшие, что с падением самодержавия цели войны в глазах народа потеряли свою силу. Этим и воспользовался вернувшийся из эмиграции в начале апреля 1917 года Ленин.

В сущности, расчет Ленина в его знаменитых «Апрельских тезисах» строился на растущем народном возмущении продолжавшейся войной. Его предложения были просты: никаких уступок «революционному оборончеству», то есть тем «дурным» социалистам, которые поддерживают буржуазию и империалистов; соответственно, Временное правительство должно сойти со сцены.

Ленин выражал недовольство и лидерами Петроградского Совета – их следовало заменить «настоящими» революционерами. Также не находилось места в новой России «буржуазному» парламентаризму – ему на смену должна была прийти «более высокая» форма демократии в лице «республики Советов рабочих, батрацких, крестьянских и солдатских депутатов». Кроме того, Ленин говорил о необходимости централизации банковского дела и постепенного перехода к «общественному» контролю над производством и распределением продуктов. Именно так он понимал «шаги к социализму».

Излишне доказывать, что план Ленина был нереалистичен. Но бывают времена, когда взбаламученные массы видят в утопии единственно приемлемую реальность. Британский историк Роберт Сервис по значению сравнил 10 ленинских тезисов с 95 тезисами Мартина Лютера, которые великий проповедник пришпилил к дверям собора в Виттенберге почти 400 лет назад. В обоих случаях делалась ставка на неистовство народа, охваченного новой верой. Правда, Ленин специально подчеркивал:

«Мы должны базироваться только на сознательности масс». Но «сознательность», судя по всему, он понимал своеобразно, пребывая в уверенности, что массы рано или поздно двинутся по пути, указанному большевистской партией. На деле он сам в известной степени стал заложником растущего в народе стремления к миру «любой ценой».

Путь к власти

Как бы то ни было, но даже сподвижники Ленина сочли, что его предложения – «бред сумасшедшего». Большевистское руководство не приняло «Апрельских тезисов», посчитав их слишком абстрактными и на практике бесполезными. Впрочем, они все-таки были опубликованы в «Правде», хотя против их «разлагающего влияния» на страницах этой же газеты выступил Лев Каменев . Лишь в середине апреля Петроградская общегородская конференция большевиков неохотно одобрила ленинские тезисы, а потом их поддержала Всероссийская (Апрельская) конференция большевиков, проходившая с 24 по 29 апреля.

Ленину помог апрельский правительственный кризис. Разразившиеся события представляли собой характерное сочетание провокации и анархии, утопии и психоза. 18 апреля министр иностранных дел Временного правительства, уже упомянутый нами лидер кадетов Павел Милюков, имевший репутацию «гения бестактности», заверил засомневавшихся послов союзных держав, что Россия продолжит войну до победы.

Это пришлось не по вкусу членам Петроградского Совета, по-прежнему придерживавшимся, пусть и формально, лозунга «Мир без аннексий и контрибуций». 21 апреля на улицы столицы с требованиями мира вышло около 100 тыс. рабочих и солдат. Солдаты заговорили о том, что милюковская нота оказывает «дружескую услугу» империалистам всех стран, помогая им душить борьбу пролетариата за всеобщий мир. Начались антимилюковские солдатские и рабочие демонстрации, их встретили контрдемонстрации «чистой публики». Раздались провокационные выстрелы, появились убитые и раненые.

«Декрет о мире» – первый декрет советской власти – был, по существу, призывом к мировой революции

Милюкову пришлось уйти в отставку. Образовалось коалиционное правительство, вроде бы заявившее о своем стремлении к прекращению войны, однако достижение мира по старинке видевшее лишь «в согласии с союзниками». В этой обстановке в частных беседах даже кадеты допускали, что скоро контроль над правительством, возможно, перейдет к Александру Керенскому, а затем власть и вовсе может докатиться до большевиков. Так и случилось. Можно сказать, что в апреле 1917 года Ленин одержал решающую победу. Большевикам осталось только добить тех политиков, которые не соглашались на немедленные переговоры о мире.

В июне 1917-го большевики предложили массам следующий набор лозунгов: «Долой царскую Думу!», «Долой 10 министров-капиталистов!», «Вся власть Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов!», «Пересмотреть декларацию прав солдата!», «Отменить приказы против солдат и матросов!», «Долой войну!». Любопытно, что лозунги, намекавшие на притаившиеся силы реакции (несуществующая «царская» Дума, мифические «министры-капиталисты»), сочетались с призывами об отмене ограничений прав солдат. Все это обобщалось традиционным антивоенным лозунгом, реализация которого мыслилась через переход власти к Советам. 18 июня большевистские лозунги подхватила 500-тысячная манифестация трудящихся.

Начавшееся в тот же день наступление русских войск было сорвано. Разразился новый кризис, еще больше скомпрометировавший сторонников «войны до победного конца». В начале июля антиправительственная манифестация солдат Петроградского гарнизона, не желавших отправляться на фронт, едва не привела к падению Временного правительства. В известном смысле нетерпеливые массы опередили большевиков.

Нежелание воевать связывалось с аграрным вопросом: солдаты – в большинстве своем бывшие крестьяне – опасались, что пребывание на фронте помешает им успеть к «справедливому» дележу земель, который обещали представители партии эсеров, причем от лица Временного правительства. Между тем эсеры, посулив справедливое решение аграрного вопроса, медлили с ним и с вопросом о мире. Получалось, что они невольно подыгрывали большевикам. Последним оставалось лишь обогнать своих противников-социалистов по части обещаний. И это им удалось вопреки обвинениям в том, что большевики действуют «по указке германского Генерального штаба».

Несомненно, что победу большевикам обеспечили два лозунга: «Мир!» и «Земля!». Большего не понадобилось: массы требовали того и другого любой ценой. Под прикрытием этих воззваний, принятых 25–26 октября 1917 года Вторым Всероссийским съездом Советов, большевики с помощью солдат Петроградского гарнизона легко перехватили власть в стране у зазевавшихся меньшевиков и эсеров.

Однако ленинский «Декрет о мире» был, по существу, призывом к мировой революции. Правда, ни участники Второго съезда, ни широкие массы солдат не хотели этого замечать. В результате Россия сорвалась во внутреннюю гражданскую войну – куда более разорительную, нежели проклинаемая «война империалистическая». Такова была жуткая цена грандиозного обмана и самообмана социалистических доктринеров и легковерных масс.